Понятие сетевой структуры в контексте изучения функционирования различных предпринимательских, государственных структур и объединений, и, в частности, G20, раскрывает П.А. Жданов, указывающий на то, что «сетевой подход позволяет более детально показать структурные взаимосвязи акторов и тем самым выявить роль главного из них в глобальном экономическом управлении» . Автор указывает на то, что формально сетевая структура G20 образовалась в результате нехватки влияния формальных международных организаций. Обобщая вышеизложенное, подчеркнем, что новые технологии повышения эффективности использования трудового потенциала работников сетевых инфраструктурных компаний охватывают не только внутрифирменные процессы повышения квалификации, обучения, наращивания профессиональных компетенций, рационального отбора и расстановки кадров с учетом специфики взаимодействия участников цепочки создания добавленной стоимости в рамках сети. Они также решают вопросы взаимодействия сетевых компаний в сегменте кадровой политики с внешней средой – государством, вузами, а также в целом рынком труда региона локализации сетевой компании. То есть при выборе и принятии решения о внедрении новых, более эффективных технологий кадрового менеджмента следует провести предварительную и комплексную диагностику состояния и сложившейся практики использования трудового потенциала работников, а также всей совокупности внешних детерминант, без учета которых внедряемые проектные решения не будут рациональными и действенными.

В любой стране с развитой экономической системой одним из основных элементов механизма правового регулирования рыночных отношений является законодательство о несостоятельности (банкротстве). Рыночной экономике присущи такие явления как спад промышленности, экономический кризис, недостаточно высокий уровень инвестиций, ужесточение денежно-кредитных отношений, которые, несомненно, могут провоцировать несостоятельность хозяйствующих субъектов. Основания для признания должника несостоятельным (банкротом), порядок и условия осуществления мер по предупреждению банкротства, проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, регулируются Федеральным законом от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Признаком банкротства юридического лица считается неспособность платить по долгам, если соответствующие обязательства не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены. По истечении этого срока кредиторы получают право на обращение в арбитражный суд о признании предприятия-должника банкротом. Продолжительный период неплатежеспособности является следствием неудовлетворительного состояния бизнеса в целом. Успехи и неудачи деятельности предприятия являются результатом взаимодействия целого ряда факторов: внешних, на которые предприятие не может влиять вообще или может оказывать лишь слабое влияние, и внутренних, зависящих от организации работы самого предприятия. Внешние традиционно классифицируют на экономические (инфляция, фискальная политика государства, нестабильность финансовой системы), политические (политическая нестабильность общества, внешнеэкономическая политика государства, разрыв экономических связей, потеря рынков сбыта, изменение условий экспорта и импорта, несовершенство законодательства в области хозяйственного права, антимонопольной политики, предпринимательской деятельности и прочих проявлений регулирующей функции государств) и демографические факторы (численность, состав народонаселения, уровень благосостояния народа, культурный уклад общества). К внутренним факторам, как правило, относят дефицит собственного оборотного капитала, снижение эффективности использования производственных ресурсов предприятия, и его производственной мощности, низкий уровень техники и технологии, плохая клиентура предприятия, отсутствие сбыта, неэффективный менеджмент. Предприятия, не прогнозирующие изменений внешней среды, прежде всего научно-технических, не имеющие обоснованной стратегии развития, подвержены риску банкротства в связи с потерей конкурентоспособности товара. В итоге, производственные и коммерческие, правленческие просчеты приводят к финансовым затруднениям: нарушению финансовой устойчивости предприятия, существенной несбалансированности денежных потоков в течение продолжительного периода, низкой ликвидности активов. Стоит отметить, что процедура банкротства может использоваться как противоправное средство ухода от своих обязательств, введения контрагентов в заблуждение, также может применяться с целью сокрытия хищения имущества организации. Такое банкротство квалифицируется как фиктивное банкротство, и является уголовно наказуемым. Кроме этого, в Уголовном кодексе и Кодексе об административных правонарушениях предусмотрена ответственность за преднамеренное банкротство – действия (бездействия) руководителя, участника организации, которые причиняют ущерб компании и приводят к несостоятельности. Законодательством предусмотрены несколько сценариев развития процедуры банкротства должника – от полной финансовой «реабилитации» до ликвидации бизнеса и даже уголовной ответственности учредителей. Процедура банкротства не всегда предсказуема по своим последствиям. Кредиторы не могут быть вполне уверены даже в частичном погашении задолженности предприятием-должником, 70% должников, дела о банкротстве которых остались в производстве и были завершены, не получили в ходе конкурсного производства ни одного рубля. Почти каждый десятый должник в ходе конкурсного производства вернул кредиторам до одного миллиона рублей. Больше 50 млн рублей смогли вернуть кредиторам всего три процента должников, признанных судами банкротами. С другой стороны, банкротство в целом как явление - это не зло, а «лечение» экономики, при котором предприятие либо восстанавливается и возвращается в русло национального хозяйства, либо ликвидируется, как ненадежный экономический субъект, чья неблагополучная деятельность отрицательно сказывается и на партнерах по бизнесу, и на экономической системе в целом.

Подводя итог проведенному исследованию, сформулируем два вывода, имеющих принципиальное значение для формирования новой модели роста российской экономики, но не ограничивающих свое влияние в рамках только российской экономики. Во-первых, проведенный анализ дает основание полагать, что решение задачи распределения ресурсов между экономическими секторами повысит связь вкладов секторов в темп роста за счет элиминирования риска в обработке. Это улучшит условие по укреплению курса рубля, что, в свою очередь, усилит возможность проведения политики развития обрабатывающих секторов, включая и их технологическое обновление. Во-вторых, изменение экономической структуры связано с изменением структуры инвестиций между секторами, причем меры структурной политики должны обосновываться и выбираться исходя из оценки степени влиянии их на изменение доли и, что очень важно, — темпа роста сектора и компоненты ВВП. Кроме того, институциональные исследования должны привести к результату — насколько коррекции правил повлияют на чувствительность элементов экономики к инструментам воздействия, включая стандартные меры макроэкономической политики, которые не оказывали большого влияния на величину вклада секторов и компонент ВВП в общий темп роста на исследуемом отрезке времени. Сложившаяся в России модель экономического роста характеризовалась значительным влиянием на темп роста валового потребления, но не инвестиций. Поэтому такой рост, обеспечиваемый экономической структурой с доминированием трансакционного и сырьевого секторов над обрабатывающим сектором, можно обозначить как «проедающий рост», т. е. фонды устаревали, изнашивались, необходимого их обновления не происходило. Тем самым возникало ослабление основы будущего роста, что программировало его текущий неустойчивый характер, значительная часть доходов экспорта и бюджета, получаемых от экспорта углеводородов, также увеличивала «структурную зависимость» и понижала возможность создания новой модели роста. Государственные инвестиции, которые могли бы стать генератором роста, тем не менее, осуществлялись вне связи с постановкой структурной задачи распределения ресурсов между секторами экономики и видами деятельности. Это не способствует формированию инвестиционной модели роста. Таким образом, стимулирование совокупного потребления и инвестиций, а также повышение согласованности программ развития секторов, снижение риска в обработке будет способствовать повышению величины инвестиций в обработке, трансформируя экономическую структуру и создавая основу для новой инвестиционной модели роста. Без нацеленной трансформации экономической структуры только за счет привлечения неких имеющихся ресурсов инвестиционную модель роста создать проблематично. Чтобы придать экономике новое качество роста, необходимо осуществить ее модернизацию, обеспечивающую интенсивный рост производительности труда. Это, в свою очередь, предполагает научно-техническое и технологическое перевооружение, которое может обеспечить современная промышленность, прежде всего машиностроение и приборостроение. Под отраслевой структурой необходимо понимать совокупность отраслей хозяйственного комплекса, которые характеризуются определенными взаимосвязями и пропорциями, соответственно. Как правило, в отраслевом плане общая структура хозяйственного комплекса представлена несколькими сферами, в частности, речь идет о материальном производстве и непроизводственной сферой. Приходим к выводу, что процесс модернизации отечественной экономики тесно связан с направленностью и условиями развития промышленности. Положительная динамика развития промышленных отраслей, вообще, и в машиностроении, в частности, находится в прямой зависимости от развития отраслей и потребителей произведенной продукции. Существенная роль в данном случае отведена политике ресурсосбережения, реализовав которую станет возможным получение дополнительного конкурентного преимущества.